Показателем, обобщающим рискованность операций в той или иной стране, служит обычно так называемый "кредитный рейтинг", выставляемый различными рейтинговыми агентствами. Если взять кредитную рейтинговую шкалу основных рейтинговых агентств, то мы увидим, что вся область кредитных рейтингов разбиваются обычно на две категории: инвестиционные (верхняя часть рейтингов) и спекулятивные (нижняя часть рейтингов).
    Существуют три общепризнанных в мире независимых рейтинговых агентства: два американских - "Мудиз" и "Стэндэрт энд Пурз" - и одно европейское - "Фитч-АйБиСиЭй". Когда России присвоили в 1997 году кредитный рейтинг, максимальный рейтинг из трех был получен нами в Европе. Европейцы всегда были мягче, чем американцы, в своей рейтинговой политике, поэтому и европейский рейтинг у нас был выше, чем выставленный России американскими агентствами. Однако основные мировые инвестиционные ресурсы сосредоточены в США. Поэтому то, что в Европе Россия получила небольшой рейтинговый плюс по сравнению с Америкой, в практическом плане не имеет существенного значения. Тем более, это не дало России возможности выйти из спекулятивных рейтинговых категорий. В соответствии с общепринятыми в мировых финансах закономерностями, ни финансовый рейтинг наших корпораций, ни финансовый рейтинг наших проектов не может превышать финансовый рейтинг страны. Таким образом, финансирование российских проектов изначально было оценено как крайне рискованный бизнес. После этого положение только ухудшалось (см. таблицу 12).
    В марте 1998 года произошло первое снижение финансового рейтинга России. После 17 августа 1998 года Россия фактически переместилась в категорию D - страны-банкрота. И если с точки зрения суверенного долга страна даже в чем-то выиграла в краткосрочном финансово-бюджетном плане (с одной стороны, Россия как суверенный заемщик очень долго не получит новых западных кредитов, с другой стороны, сэкономила достаточно много бюджетных денег, отказавшись выплачивать старые обязательства по кредитам и обратившись к кредиторам с просьбой о реструктуризации), то с точки зрения финансирования инвестиционных проектов - очевидно проиграла, катастрофически сузив для себя возможности привлечения новых инвестиций и увеличив цену привлечения капитала.
    Вслед за снижением после 17 августа суверенного рейтинга России последовало автоматическое снижение финансовых рейтингов российских компаний и на сегодня можно считать, что по крайней мере два сегмента рынка финансирования для России остаются закрытыми. Это, во-первых, сегмент финансирования в рамках суверенных гарантий. Во-вторых, корпоративное финансирование.
    В соответствии с общепринятой концепцией следовало бы сказать, что и проектное финансирование для России фактически закрыто (напомним, что, как гласит теория, кредитный рейтинг проекта не может быть выше кредитного рейтинга осуществляющей его корпорации, который, в свою очередь, не может быть выше кредитного рейтинга принимающей страны). Однако, на мой взгляд, в рамках существующей в России транзитной (переходной) экономики механизм СРП дает возможность разорвать свойственную стационарным экономикам закономерность, при которой финансовый рейтинг проекта всегда ниже, чем финансовый рейтинг корпорации и финансовый рейтинг страны. С моей точки зрения, возможности для проектного финансирования в рамках СРП у нас сохраняются на достаточно высоком уровне [48-49]. Тем не менее, когда из трех сегментов финансового рынка работающим на привлечение инвестиций в реальный сектор остается один, да и тот пока в основном в начальной стадии своего развития, это означает, что цена заимствования при финансировании наших проектов как минимум возросла. По многим компаниям лимиты финансирования на Россию просто закрыты. По заявлению "Стэндэрт энд Пурз", в обозримом будущем у России останется самый низкий (за исключением Пакистана) кредитный рейтинг в мире, равный SD, что означает "выборочный дефолт". Таким образом, по мнению агентства, все иностранные инвесторы и кредиторы должны помнить, что Россия является техническим банкротом и в любой момент может объявить дефолт. Поэтому финансовые издержки работы с Россией остаются очень высокими и по мере перемещения России вниз по рейтинговой шкале имели тенденцию к росту.
    Исходя из всего изложенного выше, представляется, что проблема возможной утраты конкурентоспособности для России сегодня очень остра (см. таблицу 13). Страна оказалась в положении, при котором проводимая в отношении нефтяной отрасли государственная экономическая политика ведет к утрате ею конкурентных позиций как на рынке нефти, так и на рынке инвестиций.
    Решить проблему конкурентоспособности, на мой взгляд, можно только одним способом. Автор категорически не согласен с теми, кто считает, что инвестициями сегодня ничего не решить (такого рода мнения высказывались и на прошлом семинаре в прениях по докладу Ю.В.Синяка - см. [23]). С точки зрения автора, именно прогресс в вопросе привлечения инвестиций способен расширить ресурсную базу отрасли. Ресурсная база (пригодные для рентабельного извлечения ресурсы) есть категория экономическая, следовательно (включая, но не ограничиваясь этим) - и функция инвестиций.
    Небольшой пример. Я разговаривал недавно с норвежскими коллегами и они задали мне вопрос, на который я не смог правильно ответить. Вопрос был такой: Знаю ли я, где сегодня больше всего нефти добывается в Норвегии ? - Оказалось, на месторождении Тролль. Но Тролль всегда был (считался) чисто газовым месторождением. Оказывается, после того, как было освоено горизонтальное бурение, появилась возможность войти в нефтяную оторочку месторождения, и из нее стали получать самый большой приток по добыче нефти в стране.
    Поэтому для меня очевидно, что альтернативы инвестициям нет, независимо от того, кто будет осуществлять эти инвестиции. Будут ли это западные компании, которые придут сюда как стратегические инвесторы, или это будут наши российские компании, которые смогут выходить на рынок заимствований в рамках, в первую очередь, именно проектного финансирования для разрабатываемых в условиях СРП проектов. Это даст возможность российским компаниям становиться не только операторами, но и инвесторами по этим проектам. Но для того, чтобы это произошло, необходимо обеспечить резкое сокращение двух компонентов цены. В первую очередь - уменьшить налоговую компоненту, то есть обеспечить не запретительное, а приемлемое налогообложение. И второе - необходимо уменьшить те риски, которые обеспечат возможность компаниям работать с меньшей нормой прибыли. При этом очередность указанных действий может (должна) быть только такой, как изложено выше. В сегодняшней российской ситуации действия по повышению конкурентоспособности отечественной нефтяной отрасли должны быть именно последовательными, а не параллельными: то есть сначала необходимо осуществить институциональные преобразования, которые могли бы привести к уменьшению доли налогов и прибыли в цене, и только после этого в страну может придти капитал, только после этого сюда могут придти инвестиции. Поэтому, вне зависимости от тех взглядов, которые доминируют в недрах регулярно сменяемых российских правительств, с моей точки зрения, чем дальше, тем более радикальными должны быть предложения по либерализации инвестиционного режима, потому что только при таком механизме за счет интенсивных институциональных преобразований сохраняется возможность обеспечить необходимую базу для притока инвестиций, а значит - для повышения конкурентоспособности российской нефти и на товарном, и на инвестиционном рынках, что может обеспечить сохранение ее рентабельной работы и в период относительно низких мировых цен на нефть.

    Спасибо за внимание.